Неизвестные и малоизвестные факты и документы
В пехотном училище
Читаем у И.И. Шкадаревича: «В вагоне, еще на станции в Уфе, к Александру Матросову подсел веселый парень. Это был Александр Воробьёв, родом из села Михайловки Архангельского сельсовета Башкирской АССР. Он так же, как и Матросов, ехал а Краснохолмское пехотное училище. По дороге они договорились проситься в одно подразделение.
Однако ребятам не повезло. В училище их хотя и оставили в одной роте, но в разных взводах. Матросова зачислили курсантом в четвертый взвод пятой стрелковой роты, а Воробьёва – во второй. Но это не мешало приятелям встречаться и дружить.
Скоро у Матросова появились новые друзья – Михаил Бардабаев, Зенад Рафиков, Александр Матвеев, Александр Орехов, Алексанлр Малинкин и другие…».
Первый выпуск Краснохолмского военно-пехотного училища в Чкаловской (Оренбургской) области только состоялся, это произошло 21 августа 1942 года. Начальник училища – полковник Константин Петрович Рябченко. Начальник политического отдела – майор Михаил Иванович Новиков, тактику преподавал майор Илья Сергеевич Киреев, помощник начальника политотдела по работе среди комсомольцев – старший лейтенант Аркадий Агалумович Григорьянц, заместитель командира батальона по политчасти – капитан Фёдор Максимович Капенкин, начальник учебной части батальона – старший лейтенант Александр Наумович Зиновьев, командир взвода – лейтенант Николай Андреевич Киреев. Матросов вошел в третий набор шестимесячной подготовки младшего командного состава стрелковых частей.
Н.А. Шкарлат сообщает: «Ребят помыли в полевой бане и выдали новенькую армейскую форму. Старшие товарищи учили новобранцев, как наматывать портянки, чтобы в кровь не растереть ноги в первые же дни учебы, как правильно подшивать воротничок. Их распределили по подразделениям, и с 5 октября 1942 г. началась учеба по курсу молодого бойца. Прежде всего, необходимо было выучить уставы внутренней и строевой службы, научиться ходить строем и в ногу. Для Александра это было несложно, и в детдомах, и в колонии его научили везде передвигаться в составе группы, да и правильно обращаться к старшим по званию он тоже умел. А вот занятия в поле пока не проводили, Краснохолмскому военно-пехотному училищу в полном составе было приказано сменить пункт постоянной дислокации и выдвинуться в район станции Платовка по железнодорожной линии Куйбышев – Чкалов (Самара – Оренбург) Покровского (Новосергиевского) района Чкаловской (Оренбургской) области. Курсантам предстояло в пешем порядке совершить 110-ки-лометровый марш за реку Урал.
10 октября 1942 г. подразделения училища в полном составе сосредоточились в новом районе и приступили к оборудованию жилья и мест для проведения занятий. Первое время курсанты жили в бывших конюшнях, где стены были из плетня, помазанного глиной, а крыши из соломы. Спали тоже на соломе, практически не раздеваясь, потому что было холодно (большие навесы с двух противоположных сторон конюшни плотно не закрывались, и через огромные щели постоянно дул холодный сырой ветер), а когда шел дождь, через крышу протекала вода. Тогда и было принято решение строить землянки. Топоров и пил не хватало. И здесь находчивость проявил Александр. Каким-то только ему известным способом он раздобыл инструменты, и взвод быстро, одним из первых, выполнил поставленную задачу. Матросов сам работал в полную силу и никому не давал сидеть без дела.
И только через неделю, 18 октября 1942 г., начальник училища издал приказ № 285, который гласил: «Полагать прибывших кандидатов для укомплектования училища и прошедших мандатную комиссию – зачислить курсантами в 5-ю роту с 30.9.1942 г.». В этом приказе под номером 85 значился Матросов А.М. (В своем письме от 3 октября 1942 г. в г. Уфа ДТК НКВД № 2 в барак № 19 помощнице воспитателя Карнауховой Т.П. («тете Тане») Матросов сообщал, что «Прибыли мы в училище 2.X.42 г.». Значит, военная служба Александра как курсанта началась еще за три дня до его прибытия в училище. Что ж, бывало на войне и такое, хотя в основном большинство военнослужащих, особенно призванных полевыми военкоматами, в списки частей и подразделений зачислялись с опозданием на несколько дней, а то и недель. И хорошо, если за это время не погибнут в бою или в расположении подразделения от осколка вражеского снаряда. (…) Учение давалось курсанту легко. В «Боевом листке» роты появилась заметка о Матросове как о лучшем стрелке 4-го взвода 5-й роты, отстрелявшем все три упражнения из винтовки с высокой оценкой. Он стал метким стрелком, отличным гранатометчиком, умело действовал на тактических занятиях, четко нес караульную службу. Трудности походной и учебно-боевой жизни не пугали Александра. Физическая закалка, воспитанная сильная воля, упорство в достижении поставленной цели во многом помогали юноше преодолевать трудности.
7 ноября 1942 г., в день 25-й годовщины Великого Октября, молодые курсанты принимали Военную присягу. Для училища это был знаменательный день. Лагерный городок был украшен плакатами, флагами и алыми транспарантами. Курсанты, одетые в новое обмундирование, были сосредоточенны. Они готовились произнести слова великой клятвы на верность Отчизне и своему народу».
Матросов и в училище остался собой, то есть – первым и лучшим. Александр Васильевич Воробьёв вспоминал: «Всего лишь несколько месяцев мы служили вместе с ним во 2-м батальоне. Но и этого было достаточно, чтобы узнать и полюбить нашего Сашку. Это был человек большой души, серьезный, одинаково ко всем внимательный, готовый в любую минуту помочь каждому и добрым словом, и делом.
Он настойчиво готовился к предстоящим боям. Все мы, отправляясь на фронт, горели желанием отомстить подлым гитлеровским захватчикам за все их зверства, которые они чинили на нашей земле. Однако скажу прямо – ни один из нас не готовился к боевой деятельности так, как Матросов. (…)
Для многих курсантов Матросов был примером того, как надо готовиться к защите Родины.
Больше всего любили мы Сашу за его большое сердце. Для друга он готов был сделать все, что мог. В этом я убедился еще в училище. В нашей многонациональной роте были и русские, и татары, и башкиры, и украинцы, и узбеки, и таджики. Ребята из южных республик с трудом привыкали к суровому климату Оренбургского края с его снежной зимой. Некоторые из них нередко плохо ориентировались на местности, когда выходили на тактические учения. Однажды произошел такой случай.
Во время учений (тактические учения с присутствием руководства Южно-Ураль-ского военного округа, конец ноября 1942 года – А. К.) курсант, таджик по национальности, заблудился. Организовали поиски. Саша был одним из первых, кто добровольно вызвался идти на розыски попавшего в беду товарища. День был морозный, ветреный, а к вечеру стало еще холоднее. Мы искали долго и безрезультатно. К тому же потеряли и Матросова. Собравшись у рощи, стали обсуждать, где теперь искать обоих. Наступали сумерки. Мы не знали, что делать. Вдруг видим – по полю медленно идет на лыжах человек и на своих плечах несет другого. Это был наш Сашка. Он нашел полузамерзшего товарища. Оказав ему первую помощь, Матросов потащил его в нашу часть. За этот благородный поступок начальник училища объявил Матросову благодарность».
Арефий Акимович Кажаев рассказывал: «Шел 1942 год. В первых числах октября мы, еще совсем молодые ребята, прибыли в Краснохолмское военно-пехотное училище на смену выпускникам, которых только что проводили на фронт. За шесть месяцев мы должны были окончить училище и офицерами пойти на фронт. Училище располагалось в лагерных палатках, вблизи села Краснохолм Оренбургской области, на берегу озера Песчанка. Там я встретился с Матросовым. Затем наше училище передислоцировали на станцию Платовка. Там мы разместились в казармах-землянках на центральной усадьбе совхоза «Платовский». Теперь этот совхоз носит имя Александра Матросова.
Мы много и упорно учились, а в свободное время занимались спортом. Саша почти с первых дней стал выделяться своей старательностью и точным исполнением всего, что требовалось по службе от курсанта. Он инициативно действовал на тактических занятиях, хорошо стрелял, много уделял внимания физической подготовке. Помню, в один из солнечных дней проводились лыжные соревнования. Несмотря на сильный мороз и трудные условия соревнований, Саша занял одно из первых мест. Принимал он активное участие и в художественной самодеятельности, часто выступал перед товарищами в клубе совхоза. Командование всегда ставило его в пример».
Николай Писарев, живший после войны в Орске, вспоминал: «Первое время жили мы в бывших конюшнях, где были плетневые стены, помазанные глиной, и с соломенными крышами. Было очень неуютно. Когда шел дождь, через крышу протекала вода. Тогда и принято было решение строить землянки. А инструментов – топоров, пил – не хватало. И здесь большую инициативу проявил Саша Матросов. Благодаря его находчивости наш 4-й взвод 5-й роты работал в полную силу. Он никому не давал сидеть без дела.
Сашу я помню хорошо. Среднего роста, крепкого телосложения, целеустремленный и голубоглазый. Он был серьезен не по годам. Мог при случае постоять за ребят послабее, кого пытались обидеть более сильные».
Капитан А.А. Григорьянц, который всю жизнь гордился тем, что именно он вручил Матросову комсомольский билет, в Платовке, училище, и герою посвящал такие слова: «Здесь Александр Матросов стал полноценным бойцом. Здесь он окреп физически, закалился нравственно, приобрел качества, необходимые для битвы с сильным и коварным врагом. Здесь он стал солдатом, получил боевое оружие и научился владеть им. Здесь он принимал военную присягу на верность Родине. Здесь, в ноябре 1942 года, будущий герой стал комсомольцем».
И эта, отдельная, фраза про комсомол – не пустой звук. О личности Матросова она говорит очень-очень многое. Современная молодежь не всегда понимает, что это такое. Но тогда вступление в комсомол было событием и своего рода знаком качества на гражданскую зрелость.
Придуманные тайны билета
Хотя почему только молодежь не понимает. Некоторые взрослые тоже иногда предпочитают этот момент проборматывать, словно речь идет о чем-то малосущественном.
Хотя когда мы говорим о комсомольском билете А.М. Матросова, мы не политику сюда приплетаем, не противопоставляем парня кому-то, человеку или системе, мы всего лишь свидетельствуем факт, повторюсь, гражданской зрелости Александра Матросова. Просто так, «в связи с наступлением 16-летнего возраста», в сталинский комсомол не принимали!
А тем более вопрос членства в ВЛКСМ Матросова представляется актуальным, если учесть существование нескольких муляжей его комсомольского билета. Из чего иногда делаются выводы, дескать, стал Матросов комсомольцем «задним числом», по указанию Сталина.
Хотя факт наличия нескольких комсомольских билетов с разными надписями на нем нисколько не удивителен и подлежит вполне рациональному объяснению. По проверенной методике моделирования хаоса в сознание социума в 90-е годы ХХ столетия была вброшена версия о двух или даже трех, четырех комсомольских билетах Матросова, сфабрикованных по приказу, опять-таки Сталина. Затем как бы ненавязчиво читатели начинали подводиться к мысли, что и в комсомол Матросов не вступал, а был голимым вором и зеком из ведомства Берии, которого только обстоятельства (не добровольное решение!) заставили пойти на фронт. Дескать, не захотел он гонять баланду на зоне, вот и записался в армию.
Вся эта галиматья может быть определена лишь одним-единственным словом – провокация. И начнем с того, что «нескольких комсомольских билетов Матросова» в природе не существует!
Ниспровергатели «легенды» тычут в нос своим легковерным слушателям два варианта надписи на комсомольском билете Матросова – «лег на огневую точку…» и «лег на боевую точку…». При этом обильно хихикая и не менее обильно уснащая свою речь антиматросовскими и антикомсомольскими комментариями.
Но из разницы надписей вовсе не следует, что комсомольский билет был фальсифицирован или создавался задним числом. Это означает всего-навсего неряшливость исполнителей, которым в послевоенное время было поручено изготовить для экспозиций различных музеев четыре (по информации, имеющейся у автора) муляжа комсомольского билета Героя.
Тогда как нет здесь ровным счетом никаких сенсаций и никакой загадки. Еще в 1980 году из Центрального музея Вооруженных Сил на адрес Великолукского музея боевой комсомольской славы имени Александра Матросова было направлено разъяснение:
«Вх. № 24 от 17 января 1980 года. По существу вашего вопроса сообщаю, что принято решение считать правильной надпись, сделанную чернилами «Лег на огневую точку противника и заглушил ее, проявил геройство». С этой надписью в комсомольском билете была издана в 1943 году листовка. Это было сделано в соответствии с терминологией боевого устава пехоты… С уважением, сотрудник ЦМВС, 11 января 1980 г.».
Подготовил А. КАНАВЩИКОВ