Неизвестные и малоизвестные факты и документы
Капитан Василий Николаевич Климовский подтверждал:
«Саша Матросов, выполнявший обязанности ординарца, был моим самым близким другом. Он приехал в наш батальон 12 февраля 1943 г., где я был заместителем командира по политической части. Молодой, энергичный, инициативный комсомолец Матросов горячо приступил к боевой учебе, но учиться долго не пришлось, так как мы вскоре отправились на передовую позицию. На марше к фронту он был вынослив. Во время привалов, выполняя приказания, быстро обходил подразделения, интересовался, все ли в порядке, нет ли бойцов с потер-тыми ногами, кому надо оказать помощь. Саша сразу же докладывал мне обо всем, что узнавал. Он был исполнительным, находчивым и внимательным ко всем. И за это его любили. В холодную февральскую ночь, когда мы подходили к линии фронта, Саша говорил мне: «Я иду в первый бой, но мне не страшно».
Свидетельство старшины Петра Георгиевича Фомина следующее:
«Матросов занимался старательно, активно действовал на учениях, а в свободные минуты, по примеру бывалых солдат, изучал трофейное оружие, заявляя, что в бою это «вот как пригодится».
Говорит секретарь партийного бюро батальона капитан Тихон Иванович Коренский:
«Вскоре Матросова избрали группкомсоргом и назначили агитатором во взвод автоматчиков лейтенанта Королёва. Теперь он ежедневно проводил беседы с бойцами, читал им сводки Совинформбюро, газеты, а иногда и художественную литературу».
Комсорг 2-го батальона старший лейтенант Т.А. Татарников вспоминал:
«Когда Матросов стал агитатором, я часто замечал, что в беседах с бойцами, комсомольцами он всегда приводит слова из книги Николая Островского «Как закалялась сталь». Особенно любил он повторять слова: «Только вперед, только на линию огня, только через трудности к победе и только к победе и никуда иначе»! Это читалось Матросовым ярко, с интонацией, с большим внутренним энтузиазмом…»
Путь 91-й бригады тем временем лежал от Земцов на северо-запад, до Большого Ломоватого бора. Бойцы за шесть дней прошли более 200 км. На марше в ряды ВКП (б) было принято 86 человек и почти 200 человек – в ВЛКСМ.
Гражданской активности бойцов весьма способствовало то, что они видели по пути движения. Вчерашние курсанты видели кровь, слезы и беспредельное горе, которое очень трудно вмещалось в человеческое сознание. За спиной оставались сожженные фашистами деревни Михаи, Сивцево, Клетищи, Мглуша, Пахомово… А в деревне Осипово в немецком блиндаже красноармейцы обнаружили трупы восьми изнасилованных и убитых девушек.
Старший инструктор по пропаганде и агитации политотдела
91-й отдельной Сталинской стрелковой бригады добровольцев-сибиряков старший лейтенант И.И. Волков.
Командир взвода автоматчиков, в котором служил А. Матросов, лейтенант Л.С. Королев (умер в 1953 г.)
Матросов писал в Уфу в те дни: «Пишу вам из района, где недавно были гитлеровцы. Вы и представить себе не можете, что натворили на русской земле эти гады… Я видел колодец, в который фашистские изверги сбросили 16 детей в возрасте до 12 лет. Я видел обгорелый склад, где немцы заживо сожгли 265 женщин, стариков и детей… Отступая, гитлеровцы жгли всё, что могло гореть, взрывали всё, что поддавалось разрушению. Я читал в одной листовке приказ немецкого генерала, который разрешал своим солдатам уничтожать всё советское, в том числе исторические памятники. На приказе была пометка: «Одобрено Гитлером». Вот если бы удалось мне добраться до Берлина и поймать Гитлера, я отомстил бы ему за все его злодеяния».
Сжатую, но емкую реконструкцию подвига «Километры и секунды Александра Матросова» предложил в 2018 году доктор философских наук С.А. Экштут в журнале «Родина»:
«Передо мной оперативный план штаба Калининского фронта № 0057 от 8 февраля 1943 года. В этот день Александр Матросов с маршевой ротой еще только движется по направлению к фронту (5 февраля ему исполнилось всего-навсего 19 лет). Документ имеет высший уровень секретности: «Сов. секретно. Особо важная». Поэтому три экземпляра плана написаны от руки фиолетовыми чернилами и подписаны командующим войсками фронта, членом Военного совета и начальником штаба фронта.
План предусматривает создание фронтовой оперативной группы: управления двух стрелковых корпусов, 4 стрелковых дивизий, 6 стрелковых бригад (в одной из них – 91-й отдельной им. Сталина предстоит служить Матросову), 2 лыжные бригады, 2 полка корпусной артиллерии, 2 полка артиллерии резерва главного командования, 2 истребительно-противотанковых артиллерийских полка, 4 полка 120-мм минометов, один гвардейский минометный полк и 2 отдельных дивизиона гвардейских минометов, танковая бригада и один отдельный танковый батальон, одна инженерно-саперная бригада и 2 отдельных инженерно-саперных батальона. По особому плану предусматривается обеспечение авиацией, в том числе Авиацией дальнего действия. (…)
Идет третий год войны. Красная армия, в которой после 6 января 1943 года введены погоны, уже в состоянии силами фронта сформировать столь мощную оперативную группу. (…) Перед опергруппой под командованием генерал-лейтенанта Михаила Ни-каноровича Герасимова (1894– 1962) поставлена задача: «овладеть районом Локня и пленить или уничтожить Холмскую группу войск противника».
Это третья война генерала после Первой мировой и Гражданской, он достойно показал себя в начале Великой Отечественной, командуя корпусом и армией в боях за Ленинград.
Операция для бойцов Герасимова рассчитана на 10-12 дней, должна начаться 20 февраля и проходить в два этапа. 23 февраля, в день 25-й годовщины Красной армии, опергруппа должна была овладеть находящимся в руках немцев важным транспортным узлом – поселком городского типа и железнодорожной станцией Локня (ныне в Псковской области) и, развивая успех, нанести удар против южного фланга группы армий «Север».
Проведенная 17–18 февраля проверка готовности войск оперативной группы к наступлению показала целесообразность перенесения срока начала операции с 20 на 24 февраля. И командующий Калининским фронтом генерал-полковник Максим Алексеевич Пуркаев (1894–1953) такое решение принял. Его беспокоила наступившая распутица, сказавшаяся на подвозе боеприпасов. Решение Пуркаева было утверждено Сталиным…
Был ли оперативный план генерала Пуркаева реален? Да!
17 января 1943 года войска Калининского фронта Пуркаева взяли Великие Луки. 18 января была прорвана блокада Ленинграда. 2 февраля на берегах Волги были подавлены последние очаги сопротивления в Сталинграде. Командование Калининского фронта планировало в меньшем масштабе устроить немцам новый Сталинград: взяв Локню, окружить и уничтожить немецкие войска в районе города Холм Новгородской области.
На острие удара должна была наступать 9-я отдельная стрелковая бригада им. И.В. Сталина… (…).
Красноармеец Матросов направлен служить стрелком-автоматчиком 2-го отдельного стрелкового батальона (осб). Это большая честь. Тогда лишь каждый пятый пехотинец получал автомат, остальных по-прежнему вооружали винтовками. В 6 ск было 36 130 человек личного состава, причем 24 644 были вооружены винтовками и лишь 5 342 – автоматами. Автоматчиком, согласно требованиям «Боевого устава», «может быть только лучший, отборный боец. Быстрота, смелость, внезапность и самостоятельность в действиях должны всегда сопутствовать автоматчику».
Соображения командира 6 ск генерал-майора Степана Ивановича Поветкина (1895–1965), изложенные им 7 февраля, предусматривали:
«Исходные районы для наступления занимаются скрытно (ночным броском) … 91 осбр атакует с хода, выдвигаясь марш-бросками… под прикрытием сильных авангардов». Бригаде, в которой предстояло служить Матросову, поставлена задача: «решительное уничтожение противника (живой силы и его опорных пунктов)».
К началу наступления 6 ск численно превосходил немцев: было достигнуто «4-х кратное превосходство сил по количеству штыков, 4-х кратное по количеству орудий, со средней плотностью орудий на 1 км фронта – 19 и на направлении главного удара 41,8 орудий». Но эти цифры не должны вводить в заблуждение. В тяжелых боях ноября-декабря 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе корпус из 37 500 человек потерял 25 400, и к февралю 1943-го лишь 33,5 % бойцов корпуса имели боевой опыт, а 66,5 % были новобранцами, в том числе и Матросов.
При этом, согласно справке, подписанной полковником Михаилом Александровичем Алексанкиным (1899–1957), начальником разведотдела штаба Калининского фронта, «в течение года противник создал на переднем крае обороны ряд узлов сопротивления, взаимодействующих между собой хорошо организованной системой огня. Узлы сопротивления созданы противником на всех высотах, имеющих тактическое значение, а также в населенных пунктах». (…)
16–17 февраля ночью от станции Земцы 91 осбр начинает совершать 83-километровый марш с тремя ночными переходами и последующим выдвижением в лес в районе Смота. Все эти дни и ночи Александр Матросов занят тяжелым солдатским трудом: расчищает дороги, готовит переправы через реку Ловать, обустраивает подходы к ним, строит мосты. Бойцы передвигаются в лесах и болотах, в глубоком снегу и бездорожье.
Оттепель и распутица приводят к тому, что красноармейцы переносят всю материальную часть и боеприпасы на руках, таща артиллерию на лямках, что «вызывало лишнюю затрату сил, времени и живой силы. Водные рубежи р. Ловать, р. Локня с крутыми, обрывистыми берегами приходилось преодолевать, переправляя обоз и артиллерию на руках. Отсутствие дорог от р. Ловать до боевых порядков частей затрудняло подвоз боеприпасов и продовольствия и вызывало постоянное отставание артиллерии, что сильно отражалось на маневре пехоты».
Официальная хронология
Реконструкция подвига Матросова, которую предпринял Семён Аркадьевич Экштут, представляется многим сейчас самой емкой и точной. Он использовал все современные советские военные источники, прежде всего, опираясь на Журналы боевых действий частей и соединений.
Считается, что такие Журналы (и это напрямую следует из Указаний по ведению Журнала боевых действий) являются «одним из важнейших отчетно-информационных документов, богатейшим источником материалов для военной истории».
Также предполагается, что «для ведения журнала выделяется офицер, имеющий достаточную общую и военную подготовку и способный к самостоятельному анализу фактов. Он должен быть тесно связан со всеми управлениями и отделами штаба, в которых он получает необходимую информацию».
В теории всё видится гладко и красиво: «Записям в журнале должен предшествовать предварительный подбор документов за описываемый день, утренних сводок и информации за день. Подобранные документы тщательно изучаются, так чтобы у записывающего сложилась ясная картина всех событий. Все неясные вопросы уточняются».
Однако люди есть люди. В тех же Указаниях есть строка, что «журнал ведется в произвольной форме». Есть даже норматив отставаний событий: «Допустимым отставанием его от событий можно считать: в штабе полка, дивизии – один день, в штабе корпуса и армии 2-3 дня, в штабе фронта 3-5 дней».
В общем, Журналы боевых действий – вещь хорошая и серьезная. Пункт 12: «Журнал печатается в трех экземплярах. Один экземпляр остается в делах штаба, второй, утвержденный командующим (командиром), пересылается в вышестоящий штаб, третий – непосредственно в Генеральный штаб Красной Армии».
Но человеческий фактор никто не отменял. Равно как и то, что лично начальник штаба ежедневно записи смотреть не обязан. Он смотрит их только «периодически», а во-вторых, «журнал представляется на утверждение командованию» лишь ежемесячно.
Вспомним хотя бы об ошибке в Журнале военкомата г. Ульяновска. Ошибки, к сожалению, неизбежны, когда за дело берутся люди.
Подготовил А. КАНАВЩИКОВ