Канавщиков А.Б. Нечерноземье: стихотворения, поэма. – М.: АНО «Редакция альманаха “Академия поэзии”», 2023. – 136 с.
Это книга поэта, чувствующего слово, как чувствует всякий русский раздолье неба. Его поэтическая мысль вбирает в себя огромный спектр нюансов, она не суха, в ней эмоции, святые чувства. Андрей Канавщиков – поэт той самой великой русской поэтической школы, что удерживает нашу культуру от распада уже многие годы. Его голос в хоре русской поэзии отличается ясной и точной интонацией, глубоким тембром и длинным дыханием. Поэт чувствует великую географию Руси не как линии на карте, а как посланную Богом территорию силы. Поэтому упоминание в названии региона вполне логично. Нечерноземье. Автор ощущает это место как начало русской экспансии, русского шествия добра по землям Евразии.
В каждой книге важно начало:
Край, где милостию Бога
Лето венчано морозом,
Захлебнуться от восторга,
Засмеяться через слезы.
Здесь вполне явно звучит подтверждение преклонения перед Россией. Это зачин, из которого вырастает череда прекрасных текстов.
Скажешь «родные просторы» –
Таежная видится ширь,
Видятся степи и горы,
Волга, Кубань да Сибирь.
Видно, с каким чутким вниманием относится Канавщиков к формальной стороне своего поэтического мира. Он знает, что такое настоящая, не заемная напевность, он не допускает никаких приблизительных слов, небезусловности ритма, все в точку, все чисто, все безупречно. Вдумайтесь в ряд имен собственных: Волга, Кубань да Сибирь. Это далеко не первые попавшиеся слова. Здесь код к широте России, ее величию, здесь самый мощный символ русского единения.
Спектр тем, который интересует Андрея Канавщикова, широк. Здесь мы можем встретить и вполне сусальные описания природы, ностальгические отсылы в детство, что позволяет посмотреть на субъекты и объекты поэтического мира глазами ребенка.
Этот пруд со стоячей водой,
Этот сад над тихой рекой,
Этот дедовский рубленый дом –
Как все близко и все далеко!
Вроде те же деревья и те ж
Бревна в срубе, но старше на век,
И трава – хоть пилой ее режь,
И деревья, что скрыты в траве.
Кому-то покажется эта картина простой в описании. Кто-то даже воскликнет: «Что тут сложного?» Но такая простота дорогого стоит, и добиться ее чрезвычайно непросто. Давайте разберемся, как поэт добивается ощущения пленительного покоя, которое читатель испытывает при чтении данного текста. Он использует несколько неподвижных образов – образов, символизирующих консерватизм, крепость, неизменность мира дольнего. Кульминацией этого ряда становится «трава, хоть пилой ее режь». Это признак большого мастера: слова для Канавщикова – краски, и он из них создает ту картину, которая лучше всего передает его художественный замысел.
Но не только лирический тон свойственен Канавщикову. Он не чужд лингвистического анализа. Он тонко чувствует язык, все его движения, тенденции, и он никогда не откажется от функции языка по сохранению исконных слов. Ведь там, где сохранилось слово, там сохранился и его обиход. А значит, и традиция, и суть истории, преемственность. Вот как он пишет об этом. Это стихотворение имеет смысл привести целиком.
Люди для слов – что на обувь колодки.
Мало кто вспомнит, как было то встарь,
Что значит обáрить, берéмя, испóдки…
Загадочный русско-нерусский словарь.
Батýшки, обáбки, горя́шки, одóнок…
Бывает, свои разберут не вполне.
Как иностранцы в собственном доме,
Как чужеземцы в родимой стране.
Глонýть, осúлиться, блукáться,
Смунúть… Все быстро, налегке.
По-русски? Трудно разобраться.
На иностранном языке?
Таких все больше, кто, лукавя,
Готов в анкетах почем зря
Писать: «Я языком владею с Далем
И не пойму без словаря…»
Канавщиков – поэт такой универсальной поэтической техники, столь органичен во всех своих проявлениях, что ему ничего не стоит лирические зарисовки чередовать с сюжетными стихотворениями, довольно длинными, но при этом плотными. Сюжетная поэзия – это трудно. Тут не скроешься за образом, необходимо тянуть нить рассказа и избегать (по Юрию Кузнецову) шифрования пустот. Таково стихотворение «Дедовский завет». Здесь разворачивается целая историческая панорама – с лирическим героем, с историей и четко обозначенной позицией автора.
«Русский солдат с маршальскими погонами» – так называется поэма, которая венчает эту замечательную книгу. Это интереснейшее эпическое произведение, очень кинематографичное, где поэзия синтезируется не только с новыми смыслами, но и с другими жанрами.
Я воспринял части этой поэмы как законченные серии фильма, а фрагменты прозы хорошо подошли бы для закадрового текста. В основу поэмы положен один эпизод военной биографии маршала Победы – освобождение Великих Лук. Все описано с точностью военного репортера, с большим использованием реальных фактов, но при всем вышесказанном это не документалистика. Перед нами в полный рост встает фигура великого человека, русского богатыря и героя. Что-то в тексте есть от Твардовского, но это не подражание, а благое влияние и переосмысление. Самая главная мысль: если хочешь победить, не возвышайся, ощущай себя наравне с солдатами. То, что маршал Жуков делал в войсках, то же Канавщиков претворяет и в поэзии: дух русской Победы.
Максим ЗАМШЕВ,
главный редактор «Литературной газеты»,
председатель правления МГО Союза писателей России,
президент «Академии поэзии», член Совета по развитию
гражданского общества и защите прав человека при Президенте РФ