На 55-летнем юбилее Псковской писательской организации зашел разговор с писателем Юрием Козловым, почему тот не встречается со своими земляками в Великих Луках? Сказано – сделано.
Юрий Вильямович пообещал и в очередной свой приезд, в рамках фестиваля «Встречи на родине М.И. Семевского», встретился с ценителями хорошей литературы в Центральной городской библиотеке им. М.И. Семевского. Встречу провела заместитель директора по библиотечной работе Е.В. Егорова:
– Сегодня нам всем очень повезло. У нас в гостях интересный человек. К тому же родившийся в Великих Луках.
Писатель по призванию
Елена Владимировна напомнила вехи жизненного пути всем известного писателя, сына почетного гражданина Великих Лук писателя Вильяма Козлова. Родился он 23 июля 1953 года. Член правления Союза писателей России.
До 17 лет жил в Ленинграде. В 1974 году окончил Московский полиграфический институт. Служил в войсках ПВО на Чукотке. Работал в журналах «Пионер», «Юность» и «Огонек». В 1979 году увидел свет роман «Изобретение велосипеда». Читателям полюбились и такие произведения Юрия Козлова, как «Враждебный портной», «Бе-лая буква», «Новый вор», «Одиночество вещей», «Колодец пророков», «Проситель», «Реформатор», «Ночная охота», «Закрытая таблица», «Почтовая рыба»…
Член Союза писателей СССР с 1981 года. Публиковался в журналах «Юность», «Пионер», «Аврора», «Октябрь» и др. С 1996 года являлся начальником отдела в пресс-службе Государственной думы. С 2005 по 2011 год возглавлял Управление пресс-службы Совета Федерации. С 2001 года и по настоящее время – главный редактор журнала «Роман-газета».
Произведения Юрия Козлова переведены на китайский, японский, немецкий, испанский, чешский, болгарский, польский, эстонский, украинский, казахский, азербайджанский и другие языки. Лауреат многих литературных премий, среди которых: Все-российская литературная премия «Традиция», премия Московского правительства, премия имени Александра Невского «Рос-сии верные сыны», Всероссийская премия имени Дельвига «Серебряный Дельвиг», Всероссийская литературная премия имени Бориса Корнилова, Всероссийская литературная премия имени Н.С. Лескова «Очарованный странник» и др. Понятно, причем, что названо лишь самое основное.
Истинная любовь
Разговор о литературе предварило выступление Татьяны Ямбердовой. На скрипке была исполнена композиция «Любовь настала» Р. Паулса. Поскольку, как Бог – есть любовь, так и творчество немыслимо без Бога, а значит, и без любви.
Е.В. Егорова напомнила, предваряя диалог: «В одном из интервью героя нашего вечера спросили: «Чем отличается хорошая проза от очень хорошей? На что Юрий Вильямович Козлов ответил: «Хорошая проза читается легко и быстро забывается. Очень хорошая – читается трудно, но долго не забывается. Хорошая проза проста и приветлива, как теплая вода. Очень хорошая – поначалу сопротивляется, ломает сознание читателя под себя. И только потом открывается ему. Хорошая проза линейна. Очень хорошая напоминает калейдоскоп, голограмму, внутри которой прячутся целые миры».
А вот и слова нашего гостя, которого гостем можно назвать лишь условно. Слишком он наш, великолукский, чтобы быть просто гостем.
– Хорошая прозвучала музыкальная композиция про любовь, – заметил Ю.В. Козлов. – Вот у меня тоже пришла любовь к Великим Лукам. Вернее, она была всегда, но сейчас я могу ее публично выразить. Тем более что собралась в основном самая читающая часть народа – женщины.
Место силы отца
– Действительно, жизнь моего отца связана с Великими Луками, – говорил Юрий Вильямович. – Он родился в Тверской области. Но потом, когда мать второй раз вышла замуж, за Феодосия Константиновича Козлова, который как раз был из Великих Лук, приехали сюда.
Сначала он работал на железной дороге, потом, после войны – в горкоме. Отец здесь учился в техникуме, потом работал в газете «Великолукская правда» фотокорреспондентом. Здесь он познакомился с моей матерью.
Она приехала как московская студентка-журналистка на практику. Она проходила практику в газете «Великолукская правда», и там они познакомились. Познакомились они очень интересно.
Выяснилось, что надо отчитываться за материалы, которые она написала, и выяснилось, что она ничего не написала. Тогда отец, который был фотокорреспондентом, а у них уже отношения завязались, чтобы ей помочь, начал писать. Так у него проявился литературный талант, его повысили до литсотрудника, стал писать газетные очерки.
Отсюда его рекомендовали на учебу дальше в Ленинград, в Высшую партийную школу, на факультет журналистики. А там уже он стал работать в газете «Вечерний Ленинград».
Тем не менее Великие Луки были всегда местом его литературной силы. И в лучших его произведениях – «Я спешу за счастьем», «Приходи в воскресенье» и других – угадываются Великие Луки.
И в последних своих произведениях тоже очень с большой теплотой писал о Великих Луках. По-разному он их называл, но это – Великие Луки. Писал о людях, которые здесь живут, с кем он общался, о друзьях. Так, был артист Николай Павлович Бутрехин, который потом много лет работал в Тверском областном драматическом театре. С Борисом Юрьевичем Ханиным он дружил. И друзья тоже стали героями его произведений.
И еще я хочу сказать, что в 1976 году он приобрел дом в д. Прудок и каждое лето там долго жил. Это тоже его место, которое ему было очень дорого.
Похоронен отец на кладбище в Боровицах. Когда приезжаю, обязательно посещаю его, и я рад, что там все в хорошем состоянии, аллея, где почетные граждане похоронены. Поэтому Великие Луки отчасти и мой родной город, и я очень рад, что сегодня у нас получилась такая творческая встреча.
«Роман-газета»
О главном своем детище – «Роман-газете» Ю.В. Козлов сказал:
– «Роман-газета» – по-своему уникальное издание. Оно было основано в 1927 году М. Горьким. Горький опирался на идею Ленина, высказанную в его работе о Наркомпросе, что надо дать народу дешевую книгу, чтобы народ читал и приобщался к грамотности и к культуре.
Потому что в то время шла борьба с неграмотностью и начали действовать социальные лифты. Пролетарская культура очень бурно формировалась, и у Горького была идея, что воспитанию нового человека литература очень сильно поможет. Поэтому стал выходить такой журнал как «Роман-газета», и он печатал, с одной стороны, русскую классику, там и сам Горький печатался, последние произведения Толстого печатались, Чехов, печатались лучшие современные авторы того времени.
«Роман-газета» выходила на газетной бумаге очень большим тиражом и распространялась по всему СССР. Это было издание, действительно, для народа, которое попадало и в чумы народов Севера, и в юрты народов Юга. Этот журнал был своего рода несущей конструкцией той советской литературы, которая была в то время.
Помимо этого в журнале печаталась и мировая классика, очень много сборников выходило, например «Современная европейская проза». Проект «Роман-газета» развивался, и в позднее советское время он уже стал абсолютно масштабным, тираж журнала доходил до 4 млн экземпляров.
Естественно, не вся литература была суперкачественна. Попадала туда и так называемая секретарская литература, произведения писателей-начальников. Но в то же самое время нет такого сколько-нибудь известного русского советского писателя или национального писателя, который бы не был представлен в «Роман-газете». Вся панорама той литературы, которая в то время была, представлена на страницах «Роман-газеты».
Тот же «Один день Ивана Денисовича» Солженицына сначала был опубликован в «Новом мире», а потом в «Роман-газете». И в народ он пошел не столько через «Новый мир», а через «Роман-газету» именно с его уже тогда миллионным тиражом.
Потом уже был 2000 какой-то год, я с Солженицыным встречался, он был человеком старого советского воспитания, соцреалистом, и он для «Роман-газеты» дал свою публицистику. Ему какой-то почет оказывался, а вот то, что он писал, не очень нравилось, например, такие вещи как «Россия в обвале», он резко ставил вопросы.
Он выступал и на телевидении, где с видом ветхозаветного пророка клеймил олигархов, власть, говорил о культуре, пока его с телевидения не убрали. И тем не менее у него осталась хорошая память о «Роман-газете», и эту свою публицистику он доставил, мы ее напечатали.
Коммерческий искус
Затем в зале начался диалог о литературе, о том, как так получилось, что самая читающая страна в мире стала обычной заурядной страной массовой культуры потребления. Ю.В. Козлов знакомил со своим видением ситуации:
– Эмигрантская литература пошла, разрешили печатать Шмелева, Осоргина, всех, кто был под запретом, тогда у всех журналов резко выросли тиражи. Тогда начался такой процесс, который, как мне кажется, очень губительно отразился на нашей литературе. Это – приватизация издательств книг и журналов.
Тогда были сумасшедшие тиражи, и в течение короткого времени на счета этих журналов падали шальные деньги. Им казалось: «Какое государство, теперь будем жить, как цари, у нас все будет!». И вот тогда связь между государством и журналами прервалась.
И в то же самое время тиражи тиражами, но при этом они не задумывались, что такое аренда, плата за ЖКХ, сколько стоит бумага, сколько стоит прогон типографского оборудования… А когда они со всем этим столкнулись, тогда начался процесс прямого развала.
Какое-то время они пытались печатать коммерческую литературу, но это не пошло. Во-первых, большинство журналов потеряло свой литературный уровень, а во-вторых, они потеряли свои помещения, и вся творческая, мыслящая часть редакций, которая была, оттуда ушла, потому что зарплат не стало.
В общем-то, журналы превратились, скажем так, в получастные лавочки, они все находятся сейчас в частных руках. Мысль, что журналам не выжить без помощи государства, уже лет 20 живет, все редакторы об этом говорят, но у государства позиция однозначная: раз вы отделились, раз вы частные, коммерческие предприятия, цель которых – извлечение прибыли, то государство не может вам помогать. И поэтому журналы сейчас переживают очень сложное время.
Что касается «Роман-газеты», она по-прежнему выходит два раза в месяц. В дополнение к взрослой «Роман-газете» мы из-даем раз в месяц «Детскую Роман-газету».
Система приоритетов
Юрий Козлов рассказал о своей редакционной политике:
– В редакции у нас 7 человек, бухгалтер еще, и три журнала в месяц мы издаем. И пока каким-то образом продолжаем существовать. Библиотеки многие нас выписывают, кафедры русского языка и литературы, потому что все-таки 24 номера в год дают полное представление о той прозе, которая сейчас есть в России. Причем мы охотно печатаем авторов именно из провинции.
Потому что столичные авторы, умеющие быть коммерческими и продаваться, работают с издательствами, они и так – лидеры продаж. В числе авторского актива «Роман-газеты» Владимир Крупин, Влади-мир Личутин, Борис Екимов, Александр Проханов, Юрий Поляков… «Роман-газета» же первая перепечатала из журнала «Север» Захара Прилепина с его романом «Патологии».
Зачем эти попытки сохранить осколки советского мегапроекта Максима Горького? Да хотя бы затем, что иначе, не обращая внимания на весь срез литературного бытия, не получится явить миру единое писательское сообщество. Не получится поднять престиж писательской профессии. Наконец, не получится цельной воспитательной работы в обществе.
– Да, проза была несколько идеологизирована, – говорил Юрий Козлов, – была цензура, но в основном советская проза опиралась на вечные ценности. Не было некоторых тем, например, описания маньяков, патологических явлений психологии, и читатель воспитывался и формировался на литературе с системой четких приоритетов.
Государство по-своему, с помощью издательской политики, модерировало читательский спрос, и люди в книжных магазинах брали правильную литературу. Другое дело, что в советское время не было открытых площадок для политических дискуссий, поэтому идеи, которые волновали общество, смещались в литературу.
Поэтому любое яркое произведение, где ставились серьезные для общества проблемы, особенно связанные с критикой власти, сразу становилось бестселлером. Вне зависимости от качества текстов, от художественных достоинств произведений. Это разрушало культуру чтения.
Куда доведет язык?
– Стал воспитываться другой читатель, и этот другой читатель все 30 лет, которые были, воспитывался, – заметил Ю.В. Козлов.
И вопрос ведь не в том, что писатели ищут для себя удобства и с тоской вспоминают о советских гонорарах. Все гораздо серьезнее. И диалог с большим русским писателем это в очередной раз подтвердил.
Так, Эмилия Бобырь подняла в своем вопросе острейшую для современной литературы тему нейросетей. Компьютеры уже пишут рефераты для учеников, выступления для начальников. Нет никаких гарантий, что нейросети уже не работают над художественными книгами и будущие бесстселлеры не будут плодами искусственного интеллекта.
Здесь впрямую мы подходим к теме жизни языка. Ю.В. Козлов подчеркнул:
– Язык и народ развиваются. Когда у них есть творческие силы, когда у народа есть идеалы, когда он к чему-то стремится, тогда и язык, подстраиваясь, отражает народную сущность. И гибельно для языка и народа, когда все наоборот.
Поэтому именно государство и должно языком заниматься. Литература – это один из главных учителей того, что мы называем русским языком.
Язык не может быть услугой, технологией, простой коммуникацией. У языка, как и у народа, должна быть душа. Язык, по большому счету – это и есть душа народа. И попросту не по-государственному отдавать вопросы бытия языка на откуп компьютерам или международному издательскому бизнесу.
Здесь не бывает самотека. Не будет заниматься своим языком русское государство, будет заниматься другое. Увы, зачастую все слишком просто. Истины, как правило, просты, даже элементарны. Мама моет раму, мы – не рабы, рабы – не мы…
А. КАНАВЩИКОВ